Все о тюнинге авто

Читать онлайн "Зависимость. Семейная болезнь". Что такое созависимость по Москаленко? Лекции валентины москаленко

Известный психотерапевт, психиатр, нарколог, Валентина Дмитриевна Москаленко - давний друг нашей редакции. С ней всегда приятно общаться, она очень открытый, доброжелательный собеседник.

Хоть наша сегодняшняя гостья, без сомнения, самый заметный специалист по работе с зависимостями и созависимым поведением, от званий и регалий отмахивается. В кабинете нет ее дипломов и сертификатов: «Если все повесишь, работать будет негде, слишком много этих бумажек». Шутка ли - 52 года стажа в психиатрии и психотерапии.

При этом Валентина Дмитриевна постоянно учится, повышает квалификацию, проходит различные тренинги: «В нашей профессии нельзя не учиться, ты всегда должен быть в курсе».

- Расскажите, как Вы решили пойти в медицину? Повлияли родители медики?

Дело, конечно, не в родителях. Когда мне было 11 лет, у меня умерла родная сестра от туберкулеза легких. Ей было 17 лет. Вот ребенком я стояла у гроба, глубоко переживая утрату, испытывая глубокое сочувствие к маме, которая очень страдала, и мне пришла такая мысль: «Если бы я могла предотвратить такое несчастье, спасти от смерти хотя бы одного больного, я бы считала, что моя жизнь наполнена смыслом». Тогда-то я и решила, что буду врачом. И быть может, мне удастся хоть раз в жизни предотвратить такую беду, какая у нас случилась в семье.

Раньше я это интерпретировала как какие-то романтические незрелые мысли, а теперь, когда я стала психиатром и психологом, я знаю, что существует такой термин: раннее детское решение. Оно имеет величайшую силу над человеком и, как правило, выполняется. Так, Генрих Шлиман в 8 лет после прочтения «Одиссеи» решил раскопать Трою. И раскопал. Нашёл, хотя и считалось, что это легенда и Трои не было.

В 14 лет я поступила в Фельдшерско-акушерскую школу в Донецке. На самое кратковременное отделение, двухгодичное, отделение медлаборантов. Я работала, а доучиваться пошла в вечернюю школу, потому что после седьмого класса тогда поступали в техникум, а мне «для устойчивости» нужен был и восьмой, и девятый, и десятый.

Это были годы испытания на прочность. Целый день работать, вечером учиться. В двенадцать часов ночи я приходила домой, а к девяти утра была в лаборатории, делала свои анализы. И так - три года.

Окончила школу. Естественно, дальше медицинский институт. В медицине искала себя: и гинекология, и офтальмология, терапия, хирургия - нет, всё не то, не цепляет. Делилась с другими, и мне посоветовали: «Слушай, Валентина, ты литературу любишь, о душе любишь подумать, тебе в психиатрию надо». А психиатрию преподают только на пятом курсе. Поэтому я на третьем курсе решила: «Дай-ка я поработаю в психбольнице, медсестрой. Попробую. Раз мне говорят про психиатрию, я посмотрю, какой у меня контакт с больными, не пугаюсь ли я».

Я пришла в жуткую больницу, но ничего, кроме жалости и сочувствия, у меня эти больные не вызывали. Они бывают грязные, агрессивные, они, бывает, нецензурно бранятся. Это меня не отпугивало, ведь это тоже болезнь.

В институтах устраивались научные кружки по какой-то специальности, и я пошла в кружок по психиатрии. В клинике, под присмотром заведующего отделением, опытного психиатра, я провела сеанс гипноза, и он сказал, что у меня хорошо получается. А потом он на мне женился. Дело было в психбольнице. (Смеётся) Вышла замуж за психиатра. Этот брак закончился разводом, но пять лет мы вместе прожили.

50 лет назад, в СССР, психологии не было, а психиатрия развивалась сугубо медицинская. Откуда у Вас интерес именно к этой области?

Когда я ещё была молодым психиатром, до тридцатилетнего возраста, главная идея была в том, чтобы прочно стоять «на профессиональных ногах». Тогда, в советское время, даже слова «деньги», «заработок» в голове не помещались. Только быть квалифицированным психиатром.

Я работала в областной психиатрической больнице им. Яковенко, уже в Московской области, и присматривалась, где бы повысить квалификацию. Для этого я охотно посещала всякие конференции и встретилась с Ириной Викторовной Шахматовой, сотрудницей Института психиатрии в Москве. Она в то время возглавляла клинико-генетическую группу в этом институте. Я сказала ей, что хочу проходить у них ординатуру. «А, хочешь поступить? Тогда вот тебе задание: вот тут книжка у нас есть немецкая, о наследованиях психических болезней - говоришь, знаешь немецкий язык? Ну вот и переведи эту книжку». Вроде входного билета в коллектив. И я взяла книжку, уехала в область, работала на полторы ставки, плюс преподавала в медицинском техникуме и переводила по ночам эту книгу.

И параллельно шли повышение квалификации, ординатура, аспирантура по специальности «психиатрия». Потом диссертация. 52 года я работаю врачом, непрерывно. К счастью или к несчастью, у меня не было декретных отпусков, детей у меня нет. Так что я работаю абсолютно непрерывно, а в молодые годы нужда заставляла ещё и продавать свою рабочую силу в отпуске. Так вот, из этих 52 лет примерно половина - это психиатрия: шизофрения, депрессии, эпилепсия, неврозы - все, что бывает в психиатрической больнице, а затем - наркология (алкоголизм, наркомания, генетика психических болезней). Но в наркологии большое место занимает психотерапия, и за эти годы я выучилась ещё на психотерапевта. И в России училась, и в Соединенных Штатах. Всякие командировки были, с тренингами и курсами - в Чехословакию, Польшу. А теперь, в последние годы, в России стало удобно учиться, благо есть у кого: и иностранные специалисты приезжают, и свои подросли.

- И почему же после того, как Вы 25 лет отдали одной сфере деятельности, Вы её поменяли?

К тому времени я уже много лет провела в исследованиях генетики психических заболеваний, защитила две диссертации, кандидатскую и докторскую, стала кое-что понимать в генетике. На рубеже 80-90-х годов в Москве открывалось совершенно новое учреждение — Национальный научный центр наркологии. В этом центре требовался человек, который бы возглавил исследования по генетике алкоголизма. Знание генетики шизофрении и медицинской генетики в широком смысле позволяло наложить мои знания на генетику алкоголизма и зависимостей, потому что законы наследования этих полигенных заболеваний, которые вызываются не одним, а множеством генов, сходные. Параллельно с подготовкой диссертации я училась в институте медгенетики, ходила на лекции, семинары в МГУ им. Ломоносова. Я предложила свои силы вновь организованному учреждению.

Алкогольные психозы я лечила уже в больнице Яковенко, так что алкоголизм мне не был чужд профессионально. Может, кому-то кажется, что психиатр - это одно, а нарколог - другое, а на самом деле, специальность «психиатр-нарколог» пишется обязательно через дефис. И по инструкции Минздрава ты не можешь быть наркологом, если два года не проработал психиатром. Без знания психиатрии в наркологии делать нечего.

- Вы со временем не пожалели, что стали заниматься этой областью?

Наоборот. Мне открылась ещё бо льшая глубина, чем в области психиатрии. В наркологии открылась такая глубина закономерностей… Алкоголизм - это не просто про то, что человек пьет. В народе бытует мнение, что алкоголик пьёт потому, что он хочет пить, а если бы не хотел – и не пил бы. Но по сути у алкоголика и выбора никакого нет. Зато есть и очень сложные взаимоотношения с личностью, и такие сложные перекосы, нарушения, дисфункции в семье…. Я привыкла рассматривать больного в контексте семьи. Кстати, если я знакомлюсь с человеком и не знаю ничего про его родительскую семью, то я считаю, что я не знаю этого человека.

Слава Богу, я работаю не в практическом здравоохранении, где есть по приказу тридцать минут на первичного больного, десять минут на повторного. Я могу с больным беседовать столько, сколько хочу. Меньше часа я на прием не трачу, во всяком случае при попытке диагностировать что-то. И при попытке лечить, когда уже диагностика ясна. То есть я могу тратить больше времени, и поэтому больше узнаю о нем и о его семейном окружении. Это увлекательная область, и до сих пор в ней много неясного.

Мне уже 77 лет скоро, а мне все ещё интересно. Чем отличается семья наркомана от другой семьи, где нет наркомана? Чем отличается жена алкоголика от жены неалкоголика? Сильно отличается, а самое главное - закономерно. Это можно предвидеть, и с этим можно работать. И можно помогать.

- А Вы верующий человек?

Да, можно сказать. То есть я не воцерковленная, в церковь захожу от случая к случаю, но я признаю наличие высшей силы в природе. У меня это так размыто, сливается с эволюцией, с духом, с высшими законами природы. Все устроено по какому-то порядку. Я не представляю себе Бога как человека. Хотя я могу смотреть на Христа, общаться. Но у меня Бог не антропометрический. Высшая сила. Судьба.

- Вы полагаете, что человек сам вершит свою судьбу или что он идет по сценарию, который ему кем-то написан?

Сценарий нашей судьбы написан нашими предками, которых мы, к сожалению, не знаем. Прадедушка с прабабушкой, бабушка с дедушкой… вот каждый из них мог привнести, неосознанно, не специально, кусочек в вашу судьбу. Особенно ясно я это вижу, когда анализирую родословные. У меня есть такой рабочий инструмент, генограмма, это «схема рода» на несколько поколений вглубь. На ней очень наглядно видно, какие закономерности влияют на всех представителей рода.

- Получается, мы ничего с этой закономерностью поделать не можем?

Нет, можем. Есть такая поговорка: согласного судьба ведет, а несогласного - тащит. Если мы не согласны: «Плевать мне на предков, сама буду все решать» - то у нас могут быть бо льшие проблемы, чем если бы мы признавали. У Пушкина было: «И жил, не признавая власти судьбы коварной и слепой». Вот надо признать власть судьбы коварной и слепой над нами.

Когда мы признаем влияние семейной истории на нашу жизнь, мы относимся к ней с вниманием и начинаем познавать свою судьбу, и тогда это нам служит во благо. Мы можем благодарить прабабушку за то, что она была именно такая. А я, будучи правнучкой, ношу в себе её частичку. Как она умела выживать в трудные годы! Конечно, от нашей активности тоже много зависит. Но чтобы жить совсем независимо от того, что нам дали предки - этого быть не может.

О важности рода у Пушкина есть гениальные (как все у него) строки в стихотворении «Моя родословная», где он говорит о любви к родному пепелищу, любви к отеческим гробам. Иными словами — о любви к своему роду. Далее идет утверждение:

На них основано от века
По воле Бога самого
Самостоянье человека —
Залог величия его.«

- Ваши убеждения с течением жизни часто меняются? Насколько Вы в своих представлениях о мире непоколебимы?

Есть стержень личности, а на стержень нанизываются уже более второстепенные вещи. Стержень личности - это скорее сила энергии, сила выживаемости, противостояния трудностям, это величина почти постоянная. А вот представления о мире, конечно, меняются. Я теперь вижу, каковы были мои убеждения как у советского человека - «совок» «совком», была продукт своей эпохи, своей истории. Это надо пояснить примером.

Многие советские люди воспитаны в параметрах: строгая дисциплина, слушайся, делай, что говорят родители. Кто тут хозяин в доме? Ну-ка, сейчас же марш спать! Ну-ка, сейчас же работать! Ну-ка, учиться! И никаких отклонений. Соответственно, когда я стала старше, то работа - превыше всего. У меня не вызывали сомнения слова: «Сначала думай о партии, а потом - о себе». Не вызывали никакого! А как же, это же партия! Потом я стала думать. К настоящему моменту я сначала думаю о себе, а потом о чем-нибудь другом««.

Эти убеждения, это советское воспитание проявлялось во всём. Однажды я ехала по Москве в машине с американским психотерапевтом Джиммой Холланд в аэропорт Шереметьево. Ехали мы встречать её мужа, который тогда, в 1973 году, работал в Москве онкологом, но на 2-3 дня летал в Нью-Йорк по своим профессиональным делам: менял место работы, на переговоры ездил.

Едем мы с этой Джиммой в аэропорт. У неё была большая машина, типа «Газели», и между нею, шофером и мною, пассажиром, сидит семилетний сынок Питер. Питер как-то тянется к рулю, хочет с ним поиграть. Я напряглась, подумала: «Ну что же, ребенку-то нельзя, опасно лезть к рулю». Джимма молчит, ничего не говорит. А он лезет. Когда мы совсем уже долго проехали, она ему только сказала: «Спасибо, мой сладенький, больше не надо помогать. Ты мне уже помог».

Вот это мягкое обращение с детьми, без крика, без негодования было тогда как минимум непонятно. Может быть, некоторая резкость и подчинение долгу помогали мне хорошо учиться, много работать. Но, наверное, в отношениях с людьми это не очень хорошо. Мне казалось, что я была с людьми терпима, но не до такой же степени, чтобы ребенку за рулем позволять делать всякие телодвижения. И в смысле долженствования, приоритетов - все поменялось.

- Валентина Дмитриевна, расскажите, чем Вы сейчас занимаетесь?

В рамках реабилитационного отдела Национального научного центра наркологии я работаю с больными и членами их семей. В основном приходят с алкоголизмом и наркоманией, все больше пациентов с игроманией и компьютерной зависимостью, очень редко - с пищевой зависимостью и, бывает, с нервной анорексией.

Пишу статьи, популярные и научные. Популярные для журналов, например, «Наша психология». Есть еще такой журнал - «Независимость личности», он популярный, но не поверхностно-дилетантский. Ну и для профессиональных журналов: «Наркология», «Вопросы наркологии», «Психическое здоровье», «Психотерапия».

Я ещё пишу книгу, правда, очень медленно, она пока «не сварилась» у меня в голове. Предыдущая моя книга, «Зависимость: семейная болезнь», уже выдержала шесть изданий, вся распродана, теперь надо озаботиться переизданием. Ко мне приходят сигналы, из Петербурга, Новосибирска, Москвы - ну нигде нет. Недавно ко мне обратились с просьбой напечатать эту книгу в журнале «Психотерапия», фрагментами. Я, естественно, согласилась, для меня это большая честь.

Консультирую в Институте психотерапии и клинической психологии.

Как Вы строите отношения с коллегами? Участвуете в жизни научного сообщества или больше особняком держитесь?

Конечно, без участия в научных сообществах невозможно. Я длительное время работала в клинике, руководила коллективами, обучала молодежь. Меня за последние годы несколько выбила из колеи ишемическая болезнь сердца и необходимость перенести две операции, после которых сложновато бегать на привычные дистанции.

Я остаюсь членом общества невропатологов и психиатров, Профессиональной психотерапевтической лиги. Более того, у меня есть потребность в профессиональном общении. Когда я долго не бываю на работе, меня туда тянет. Научная работа - это всегда коллективная работа. У нас бывают так называемые отделенческие конференции. Конференция - это значит, что молодой врач зачитывает историю болезни, которую он до этого длительно готовил, может, неделю, две. Все рассказывает про больного, потом приглашают больного. И большое количество врачей, человек десять, сидят, все задают вопросы больному, уточняют. Потом больной удаляется, и начинается обсуждение. Как ведет личность, как развивается болезнь, прогноз, лечение, все это мы обсуждаем. У такой конференции есть руководитель. Длительное время я руководила такими конференциями, и молодежь говорит, очень интересно было там слушать. Вот это и есть работа с коллективом, это очень полезная вещь. Я сама когда-то в молодости училась на таких конференциях, ну а теперь я ими руковожу. Иногда.

- Что Вам ещё интересно, кроме работы?

Цветоводство - это мое страстное хобби. Вот сегодня я заказала розы, и ожидаю получить в апреле конкретно ту розу, которую хочу. Когда придешь в апреле в магазин, их может быть миллион, а той одной, которая тебе нужна - нет! Так вот, пока я делала заказ, я изучала каталоги и две ночи не спала до двух-трех часов. Я ничего уже не делала, но мой мозг так возбуждает это хобби и дает такую энергию, что я просто заснуть не могу!


Кстати, о том, что я ещё люблю - вот здесь кружево моей работы. (Валентина Дмитриевна показывает на роскошную скатерть, украшенную рукодельным кружевом). Да и вообще у меня очень много кружева, я даже участвовала в художественной выставке.

Ну вот, мои увлечения - цветоводство, кружевоплетение, посещение театров. Раньше была страсть к путешествиям, сейчас здоровье не позволяет. У меня инфаркт случился после перелета в самолете, и я сказала себе, что с авиацией покончено.

На нашем портале темой месяца является умение работать и умение отдыхать. Как Вы для себя определяете момент, когда Вам нужно дать себе время на отдых?

Раньше тяжело было это заметить: работа имела сверхценный характер. А теперь поменялись взгляды, работа - один из компонентов жизни, но далеко не вся жизнь. Когда знак, сигнал - усталость или что-то я хочу - останавливаю работу и на что-то переключаюсь. В моем возрасте уже говорят, что человек на заслуженном отдыхе. А я ещё не была совсем на заслуженном отдыхе. Пока работаю.

- А когда планируете перестать так активно работать?

Я не планирую. Пока силы есть - буду работать. Мне это просто интересно. Вот Джимма Холланд, с которой мы встретились недавно на семинаре в Москве, через 40 лет, - на 10 лет старше меня. Я говорю: «Как Вы решились на такую поездку, это же очень утомительно!» Она отвечает: «А мне нравится, я люблю».

Другого ответа нет. Я люблю это. Я люблю свою работу, и люблю свои хобби.

Беседовала Вероника Заец

При републикации материалов сайта «Матроны.ру» прямая активная ссылка на исходный текст материала обязательна.

Поскольку вы здесь…

… у нас есть небольшая просьба. Портал «Матроны» активно развивается, наша аудитория растет, но нам не хватает средств для работы редакции. Многие темы, которые нам хотелось бы поднять и которые интересны вам, нашим читателям, остаются неосвещенными из-за финансовых ограничений. В отличие от многих СМИ, мы сознательно не делаем платную подписку, потому что хотим, чтобы наши материалы были доступны всем желающим.

Но. Матроны - это ежедневные статьи, колонки и интервью, переводы лучших англоязычных статей о семье и воспитании, это редакторы, хостинг и серверы. Так что вы можете понять, почему мы просим вашей помощи.

Например, 50 рублей в месяц - это много или мало? Чашка кофе? Для семейного бюджета - немного. Для Матрон - много.

Если каждый, кто читает Матроны, поддержит нас 50 рублями в месяц, то сделает огромный вклад в возможность развития издания и появления новых актуальных и интересных материалов о жизни женщины в современном мире, семье, воспитании детей, творческой самореализации и духовных смыслах.

10 Comment threads

2 Thread replies

0 Followers

Most reacted comment

Hottest comment thread

новые старые популярные

Православный психотерапевт, психиатр-нарколог, клинический генетик и семейный психотерапевт, доктор медицинских наук, профессор. Ведущий научный сотрудник ННЦ наркологии МЗ РФ.

Образование:

  • Сертифицированный семейный психотерапевт.
  • Сертифицированный специалист по методу Мюррей (3 уровня).
  • Специалист в области транзактного анализа, телесно-ориентированной терапии, метода Л. Сибли.

1956-1962 г.г. Донецкий государственный медицинский институт. Диплом с отличием, специальность «врач-лечебник». Диссертации - кандидатская и докторская - посвящены изучению генеалогий в психиатрии и генетике шизофрении.

1975 -1977 г.г. - вечерний факультет совершенствования языковых знаний для дипломированных специалистов по английскому языку, Институт иностранных языков им. М. Тореза, удостоверение переводчика.

Дополнительное образование:

  • Каждые 5 лет проходит циклы повышения квалификации по психиатрии или наркологии.
  • Изучала семейную психотерапию в Ратгеровском университете - летняя школа; в Миннесотском центре «Хезельден» 2 цикла по 40 часов, в Бетти Форд центре (штат Калифорния, США) 40 часов,
  • Российско-американский центр «Опора» (Москва) - участвовала в обучающих и сертификационных семинарах-тренингах «Терапия последствий травм, жестокого обращения и депривации» (8 циклов имеет сертификат преподавателя этого метода;
  • принимала участие в семинаре по профилактике химической зависимости «Укрепляя семейные отношения» - 1 (работа с чувствами);
  • принимала участие в семинарах по телесно-ориентированной терапии, по транзактному анализу, Эриксоновскому гипнозу, системной семейной психотерапии.

Опыт работы:

  • Преподаватель факультета психологии Московского государственного областного университета, преподаватель Института психотерапии и клинической психологии.
  • Семейный консультант Наркологического диспансера № 9 г. Москвы - ведет практическую работу врача-психиатра и психотерапевта. Исследует генетику и семейную среду пациентов с зависимостями, ведет прием пациентов и их родственников, проводит групповую и индивидуальную терапию созависимости, любовной зависимости, а также лечение последствий травм по методу М. Мюррей.
  • 1985 г. - наст. время - ведущий научный сотрудник Национального научного центра наркологии.
  • 1966-1985 гг. Центр психического здоровья РАМН - клинический ординатор, аспирант, младший/старший научный сотрудник.

Хорошее знание иностранных языков позволяет ей сотрудничать с зарубежными специалистами и хорошо ориентироваться в новейшей научной литературе по специальности. В последние годы она сотрудничает с известным психологом из США Мерилин Мюррей, преподает ее метод и применяет его для терапии, является переводчиком ее книги на русский язык.

  • Если папа пьет…
  • Дети больных алкоголизмом (возраст от 0 до 18 лет).
  • Жена больного алкоголизмом: школа выживания.
  • Зависимость: семейная болезнь (5-е издание).
  • Когда любви слишком много… Профилактика любовной зависимости (готовится 2-е издание).
  • Мифы и реальность интимности.
  • Предсказуем ли алкоголизм?
  • Созависимость при алкоголизме и наркомании.
  • Что угодно для души?

Дорогие друзья! Крупнейший портал по психологии Псинавигатор предлагает Вам воспользоваться одним из наиболее эффективных вариантов в решения жизненных проблем - путем получения психологической помощи от ведущих психологов России. Известно, что многие проблемы, которые преследуют нас в повседневной жизни, в ряде случаев могут стать причиной стрессов, депрессий и различного рода психологических расстройств. Найти верный выход из сложной жизненной ситуации, обрести себя и внутреннюю уверенность вам поможет консультация психолога.

В представленном ниже каталоге психологов задайте свой город, метро, направление в психологии, тему вопроса по которому Вам необходимо получить психологическую помощь. Система отберет из обширной базы данных психологов, наиболее подходящих для решения именно Вашей проблемы. После этого можете выбрать заинтересовавшего Вас психолога, посмотреть его рейтинг, сведения об образовании, опыте работы и записаться на консультацию психолога в наиболее удобное для Вас время.

Основным правилом работы профессиональных психологов является соблюдение полной анонимности обращения клиента, поэтому решив прибегнуть к психологической помощи Вы ни чем не рискуете, консультация психолога пройдет в удобное для вас время, с соблюдением полной конфиденциальности.

Все психологи, представленные в нашем каталоге, имеют высшее психологическое образование, что подтвердили путем предоставления нам копий соответствующих документов.

Обратите внимание, что в случае отсутствия времени или возможности попасть на прием, Вы можете обратиться за .

Мы будем признательны, если при обращении за психологической помощью Вы сообщите что нашли контактную информацию на портале Психологический Навигатор.

ЗАВИСИМОСТЬ: СЕМЕЙНАЯ БОЛЕЗНЬ

В.Д. Москаленко


Книги посвящена психологии зависимости от психоактивных веществ (алкоголизм, наркомания) и созависимости. Созависимость – это психологическое состояние членов семьи больного. Трезво живущие родственники таких больных эмоционально вовлечены в эту болезнь. Родственники не только сами страдают, но и строят такие взаимоотношения в семье, которые препятствуют выздоровлению больного. Созависимостью страдают жены, матери, братья, сестры, взрослые дети и даже внуки больного алкоголизмом или наркоманией. Сами больные также характеризуются признаками созависимости до развития болезни либо после наступления трезвости. Созависимые родители не могут успешно выполнять свои родительские функции, страдают дети. Происходит повторение нежелательных событий в семье. Взрослые дети составляют группу высокого риска множественных проблем: развития зависимости, психосоматических заболеваний, тревожно-депрессивных состояний, часто они вступают в трудный брак. Описаны закономерности жизни таких семей (дисфункциональная семья). Созависимость излечима. Впервые в России предложена программа преодоления созависимости. Исцеление приводит к более гармоничным взаимоотношениям в семье, служит профилактикой возникновения зависимости у детей. Книга написана языком, доступным для родственников и друзей больных. В то же время книга может быть руководством для психологов, психотерапевтов, наркологов, психиатров, социальных работников в работе с больными и их семьями.


"Жизнь с алкоголиком – как война. Передвижение по обстреливаемой местности. Пробежишь несколько метров – упадешь. И никогда не знаешь, что будет завтра. И даже сегодня вечером

Так что жены алкоголиков – это отдельная социальная прослойка, их можно объединить в особую группу или вид".

В. Токарева. Рассказ "Пять фигур на пьедестале"


Аннотация для читателей

Кто-нибудь из ваших родственников болен алкоголизмом, наркоманией? Возможно, вы являетесь внучкой уже умершего дедушки, который страдал этим недугом? Вы сами или ваша подруга замужем за алкоголиком или наркоманом? Может быть, ваш любимый пьет? Вы не можете быть в близких отношениях с больным алкоголизмом и оставаться эмоционально не вовлеченной в эту проблему, не так ли?

Книга может помочь вам выздороветь от созависимости (состояние, которое неизбежно развивается у тех, кто живет рядом с больным), улучшить качество своей жизни и жизни всей семьи, способствовать выздоровлению больного. Преодоление созависимости – лучшая профилактика различных проблем у детей.

Книга предназначена для широкого круга читателей, а также для психологов, психотерапевтов, наркологов, социальных работников и других профессионалов, помогающих людям. Абсолютно необходимая книга для жен больных алкоголизмом мужей.


Часть 1. ЗАВИСИМОСТЬ

Алкоголизм – болезнь семейная

Зависимость от психоактивных веществ (алкоголизм, наркомания, токсикомания) – семейная болезнь. Во-первых, она может встречаться у нескольких членов одной и той же семьи, передаваться из поколения в поколение (к примеру, поражать одновременно отца и сына, нескольких братьев и сестер, прослеживаться у более дальних родственников). Конечно, подобное не является неизбежным, поэтому в каждой такой семье наряду с больными есть и здоровые в этом отношении лица (Москаленко В.Д., Шевцов А.В., 2000).

Во-вторых, даже если в семье только один алкоголик, то все остальные ее члены страдают психологически. Просто невозможно жить рядом с алкоголиком и не быть вовлеченным в его болезнь эмоционально. Психическое состояние родственников больных зависимостью обозначают термином созависимость.

Родственники больных страдают не меньше, а порой даже больше (поскольку они не пьют и переносят свою боль без алкогольного наркоза), чем сами больные. Для больных есть сеть наркологических диспансеров и больниц, частные лечебные учреждения тоже ими занимаются. А куда может обратиться родственник больного за помощью, например, жена алкоголика? Только в некоторых лечебных учреждениях есть специалисты, уделяющие внимание родственникам. Часто лечебные учреждения ограничиваются лишь краткой консультацией родственника.

Я считаю, что родственники имеют право на специальную помощь. В этой книге я предлагаю подобную программу помощи. Настоящая книга посвящена детальному описанию проявлений созависимости, а также ее преодолению, т.е. выздоровлению от созависимости.

Сколько в России семей, страдающих от алкоголизма или наркомании своего близкого родственника? Точных научных данных по этому вопросу нет. Перепись населения с учетом такого признака, как зависимость от психоактивных веществ члена семьи, не проводилась. Но мы можем составить представление о размерах обсуждаемого явления по косвенным признакам.

Сколько в России больных алкоголизмом? Не меньше, чем в других развитых странах. А сколько их в других странах? Сообщали, что 10 % мужчин и 3 % женщин старше 15 лет страдают алкоголизмом. Я думаю, что это осторожные цифры. На лекции по алкоголизму, которую я слушала, будучи на стажировке в США, я слышала, что 15 % населения США в целом (без разделения по полу) больны алкоголизмом.

В научной литературе о распространенности алкоголизма в России мне встречались такие данные: от 7 до 11 % взрослого населения больны алкоголизмом (Миневич В.Б., 1990).

Другие, ненаучные источники указывают, что 20-40 % населения страдает алкоголизмом (из телевизионной передачи "Здоровье").

Главное, с чем, я думаю, читатель спорить не будет, это то, что алкоголизма много и частота его с годами не уменьшается, а растет. Что касается наркомании, то она очень быстро растет. Семьи страдают как при алкоголизме, так и при наркомании. В моей практике различия состоят лишь в том, что при алкоголизме одного из членов семьи к врачу приходят жены, взрослые дети, а при наркомании члена семьи – в основном родители, реже – жены. У наркоманов России еще не народилось много детей.

Я спрашивала у учителей, известно ли им, у скольких учеников класса кто-либо из родителей болен алкоголизмом. Учителя говорили, что им известны такие семьи. И называли цифру 5-6 учеников из 30 человек в классе. Мы можем сделать вывод, что каждая 5-6-я семья страдает от алкоголизма одного из родителей. Это по меньшей мере. Алкоголизм – болезнь, которую люди склонны скрывать.

О подобной частоте семей, пораженных алкоголизмом родственника, пишет и американский автор Д. Гудвин (Goodwin D.,W., 1988). Каждая 6-я семья, состоящая из родителей и детей, в США страдает от алкоголизма одного из своих членов. Если же учитывать более обширные семьи, состоящие из трех поколений, то кто-либо болен алкоголизмом в каждой 3-й такой семье. В России не может быть меньше таких семей.

Допущено к распространению Издательским советом Русской Православной Церкви

ИС Р16-612-0480

© Издательский дом «Никея», 2017

* * *

«Мы должны научиться прозревать в человеке образ Божий, святыню, которую мы призваны привести обратно к жизни и к славе, так же как реставратор призван вернуть к славе икону испорченную, затоптанную, простреленную, которую ему дают. Это начинается с нас самих, но должно быть обращено также к ближним: к другим христианам, которых мы так легко судим, и к нашим самым близким, дорогим».

Митрополит Антоний Сурожский

Слово к читателю

Книга, которую вы держите в руках, рассказывает о любви – настоящей любви, которой достоин каждый человек. Однако путь к ней непрост, и лежит он через ясное осознание иллюзий, которыми склонны окружать себя люди.

Понимание того, что с нами происходит, – это сугубо аскетическая христианская ответственность. Аскетика – практика самопознания, самовоспитания и самосовершенствования – начинается с того момента, когда человек берет на себя ответственность за то, что творится внутри него.

Ответственность – это навык: социальный, эмоциональный, личностный, духовный. Он закладывается в детстве и развивается на протяжении всей жизни человека, преображается в кризисных точках. Ответственность – это работа, и в разные периоды ее содержание, цели и глубина будут различаться.

Ответственность за себя должен принять сам человек, мы не можем сделать это за него. Часто родные больного алкоголизмом или наркоманией возражают: «Как вы можете так говорить, как можно позволить человеку себя убивать, мы готовы сделать все, что только можно, и не дадим ему умереть». Я вынужден сказать таким людям: вы слишком легкомысленно относитесь к жизни и смерти. Здесь нужно собрать все свое мужество и встать перед лицом того гигантского духовного достоинства человека, которое Господь вручил ему лично. Оно простирается на жизнь и на смерть. Стоя перед лицом образа и подобия Божия, осознав всю его величину и огненную силу, посмеете ли вы сказать: «Я тебе не позволю»? Кто вам дал такое право? Даже Сам Господь, при всем Своем несоизмеримом величии по сравнению с человеком, не отнимает его свободной воли. Если мы относимся к христианству как к религии, имеющей высоту, доходящую до неба, и глубину, доходящую до ада, то должны с большим уважением стоять перед достоинством человека.

Когда Иов увидел величие Божие, он сказал: Руку мою полагаю на уста мои (Иов. 39: 34), то есть замолкаю в страхе и трепете. Когда мы встречаемся с человеком, мы должны чувствовать трепет Иова перед значением его личности. В словах «я не дам тебе себя убить» звучит инфантильная позиция, в которой нет признания зрелости, свободы и достоинства человека. Более того, думаю, что непризнание этого достоинства является одной из причин развившейся у него зависимости. Мать, которая говорит, что она не даст сыну умереть, на самом деле не дает ему стать взрослым, независимым, поэтому вполне понятно, что она до конца, до последней минуты и даже после его смерти будет защищать его от самого себя. Очень часто женщины, отняв свободу у ребенка или мужа, «дружелюбно» подводят их к краю пропасти.

Конечно, никто не снимает ответственности и с самого зависимого. Если человек физически способен обеспечить себя, то нужно предоставить его самому себе. Самая правильная позиция по отношению ко взрослому человеку – относиться к нему с уважением, а не подходить как к иждивенцу. Надо предоставить ему свободу – работай, зарабатывай и трать свои деньги так, как ты хочешь. Это единственно возможная здоровая ситуация, в которой зависимый может для себя что-то сделать. Если же родные продолжают обеспечивать его всем на свете, то, по сути, они препятствуют его выздоровлению.

Родным зависимых людей тоже предстоит взять на себя свою долю ответственности, осознав свою болезненную связь с ними. Созависимость – это потеря свободы, достоинства, личной целостности, она не менее разрушительна, чем алкоголь и наркотики. Жены алкоголиков, матери наркоманов буквально сковывают себя борьбой за их жизнь и выздоровление. Часто созависимость скрывается под маской любви, но это скорее антилюбовь. Конечно, мы зависим от наших близких в наших ежедневных заботах, но то, что мы называем зависимостью в быту и в психологии, – это разные вещи. Важно понимать, что созависимость приводит и к искажением в духовной жизни.

Среди женщин, живущих с родными, страдающими алкоголизмом и наркоманией, распространено мнение, что это их крест и надо смиряться. Хочу их предостеречь: высота евангельского подвига – Крест Христов – не позволяет разменивать это слово по отношению к подобным ситуациям. Если женщина живет с зависимым, то это ее выбор, за который она несет ответственность, но никак не ее жертва. Возможно, она получает от такой жизни некие выгоды: психологические (чувствует себя нужной), материальные (сохраняет свой замужний статус), это может быть страсть, даже прелесть: «Я же его спасаю!» На самом деле – губит…

Конечно, можно говорить о жертвенной любви, но это бывает редко. Алкоголизм, наркомания разрушают любовь, вытравляют ее ядом измены, предательства и просто разложением личностных качеств супруга. Остаются лишь воспоминания о любви и жалость. Только поворот к выздоровлению меняет жизнь таких пар – не возвращает к прежним отношениям, но приводит к новым.

Хочу подчеркнуть, что алкоголизм – беда России, нигде в мире этот вопрос не стоит так остро. По сути, мы имеем дело с особой национальной духовной проблемой, которая, прежде всего, заключается в отношении к ней общества, семьи и каждого человека в отдельности. Сегодня употребление алкоголя преподносится как национальная черта, которую поощряют, которой любуются, о которой складывают песни, снимают фильмы, рассказывают анекдоты. Алкоголик – человек, который в современном обществе характеризуется как «свой», «наш». Если ты не пьешь, тебя запросто могут спросить: «Ты что, не русский?» Способность мужчины выпить стакан водки и (желательно) при этом не опьянеть стала свидетельством патриотизма, принадлежности к нации. Эта проблема захватывает не только область национальной самоидентификации и этики («наш человек»), но и эстетики: алкоголизм эксплуатируется как художественный образ, особенно в маргинальной культуре, но не только. Существует апология алкоголика: у него тонкая душа, его незаслуженно обидели и т. д.

Что делать? Прежде всего, не нужно принимать алкоголь как национальный код! Не участвовать в этой поэтизации болезни, не соглашаться – и начать путь к выздоровлению.

Алкоголизм и наркомания – проблемы, имеющие много измерений, и решать их необходимо на разных уровнях. Никогда лечение не исчерпывается только врачебными средствами, не решается проблема и только духовными или только психологическими методами. Все они действуют в комплексе. А отправной точкой исцеления как от зависимости, так и от созависимости будет осознание проблемы и решение изменить свою жизнь.

Когда мы имеем дело с зависимыми людьми и своими переживаниями по этому поводу, мы соприкасаемся с темными сторонами бытия. Нам становится страшно: мы боимся самих себя и своих чувств. Например, одна женщина признавалась: «Я догадываюсь, где находится выход из моей ситуации, но я боюсь туда идти». Возникает потребность в проводнике, и в лице автора этой книги читатель получает доброго любящего профессионального сопровождающего по мрачным областям жизни человека, по внутренним лабиринтам, в которых трудно разобраться: где содержится любовь, свобода, а где – зависимость, где – прямые отношения, а где – манипуляции.

Специалистам, работающим со сложными пациентами, приходится проявлять некоторую жесткость, поэтому текст, написанный наркологом-психиатром, не может быть мягким. Однако Валентина Дмитриевна относится к своим пациентам с любовью, она стоит на их стороне. Она не боится проблем зависимых людей, не боится горя их родных, она умеет с этим горем работать.

Как бы нам хотелось, чтобы для спасения родного человека было достаточно одной нашей человеческой любви… Но ее одной оказывается мало. После прочтения книги нам станет понятно, где иллюзия заменяет любовь, и мне бы очень хотелось, чтобы читатели наконец почувствовали вкус настоящей любви.

Протоиерей Андрей Лоргус

Зачем христианину психология?

Книги Валентины Москаленко «Возвращение к жизни» и «Когда любви «слишком много», которые выходят в издательстве «Никея», – не просто очередные издания, посвященные психологии человеческих отношений. Их автор делает попытку ответить на непростой вопрос о том, как теория и практический опыт психологической науки могут быть соединены с христианским мировоззрением.

Не секрет, что для современного человека психология становится неким эрзацем религии, повторяющим ее настолько, что в ней имеются аналоги основных таинств (Крещения, Исповеди…). Эта замена вовсе не случайна, она есть результат вытеснения священного, религиозного из современной жизни при сохраняющейся потребности ее регулирования, осмысления и даже «одухотворения», осуществляемых в психологии через обращение к сфере бессознательного. Неудивительно, что в среде православных христиан широко распространено мнение о психологии как о чем-то таком, что противоречит вере.

Однако можем ли мы, современные христиане, сказать, что те проблемы, которые описываются в данных книгах, являются чуждыми для нас? Нет. Более того, пастырская практика свидетельствует о том, что психологические недуги, о которых пишет автор, в православной среде приобретают почти всеобщий характер. Конечно, можно, цитируя апостола, говорить об этом как об условии преизобилия благодати (Рим. 5: 20), но трезвая, лишенная предвзятости оценка, приведет нас к выводу о том, что наш дом построен не на камне Христовой любви и свободы, а на песке внешней благопристойности (см. Мф. 7). И великое падение такого дома – не дело будущего, оно уже происходит…

Христиане, полностью отрицающие значение психологии, сами того не подозревая, отрицают самого человека, сложного и непредсказуемого. Такая ошибка носит роковой характер, ведь подобное «богословие творения» вносит искажение в основание нашей веры. Эти книги не просто бросают вызов ханжеству и фарисейскому лицемерию, они утверждают благость мира, те благодатные дары, которыми наделил каждого из нас Творец.

Обратить жизнь в статичное благопристойное «нечто» означало бы отказаться от самой природы человека, поэтому автор не боится рассуждений о влюбленности, интимной жизни, сложной динамике личных взаимоотношений.

Грех, как его понимает автор книг, не просто общий принцип, неприятие которого достаточно декларировать, – грех разоблачается как мнимая «жертвенность», как фальшивая «преданность», как фиктивная «любовь»… И это разоблачение, когда оно совершается человеком, есть плод подлинного, а не формального покаяния, в котором нельзя не увидеть настоящее чудо.

Если книга «Когда любви слишком „много" повествует о драматическом опыте отношений, который приобретают дети, выросшие в неблагополучных семьях, опыте, который искажает их собственную будущую семейную жизнь, то в книге «Возвращение к жизни» автор рассказывает о семье как структуре, которая создает условия и питает развитие алкоголизма и наркомании, о тяжелом, разрушающем состоянии даже «здоровых» ее членов.

Многое в тексте книг может показаться непривычным для православного читателя. Например, акцентирование достоинства, ценности отдельной человеческой личности, постоянное подчеркивание необходимости четкого проведения ее границ. Но и здесь психология лишь повторяет на своем новом языке истины, давным-давно открытые христианством. Вспомним, что человек – это образ и подобие Самого Бога (Быт. 1), а Церковь – это единство незаменимых в общем бытии отдельных личностей (1 Кор. 13).

Таким образом, эти книги, используя богатый инструментарий психологической науки, направляет православного читателя на поиск подлинной, а не мнимой духовности, готовит его к борьбе с грехом, укрепляет его веру в спасение.

Священник Глеб Курский,
преподаватель кафедры библеистики Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета

От автора

Кто-нибудь из ваших родственников болен алкоголизмом или наркоманией? Возможно, вы являетесь внучкой уже умершего дедушки, который страдал одним из этих недугов? Вы сами или ваша подруга замужем за алкоголиком или наркоманом? Оставаясь в близких отношениях с больным, вы эмоционально вовлекаетесь в его проблемы.

Книга, которую вы держите в руках, для вас. Она посвящена психологии зависимости от психоактивных веществ (алкоголизм, наркомания) и созависимости. Созависимость – это психологическое состояние членов семьи больного.

Созависимости подвержены не только жены, но и матери, братья, сестры, взрослые дети и даже внуки больного алкоголизмом или наркоманией. Родственники не только страдают сами, но и строят такие взаимоотношения в семье, которые не помогают выздоровлению больного. Сами больные также имеют признаки созависимости еще до развития болезни, или они появляются после наступления трезвости. Созависимым трудно стать хорошими родителями, поэтому их дети часто включаются в цепочку развития зависимости в семье.

Зачастую созависимые жены или матери, действуя из лучших побуждений, начинают контролировать мужей, сыновей, ухаживают за ними, наконец, полностью берут на себя ответственность за их жизнь, надеясь на то, что у мужа, сына «проснется совесть» и он перестанет пить. Но это в корне неверная тактика. Алкоголизм или наркомания, как любая другая страсть, грех, должны быть побеждены самим носителем. Наша задача – не пытаться сделать это за него, а помочь ему. Как следует вести себя близким любящим людям? Прежде всего, нужно принять, что ваш близкий – не плохой человек, но он болен. В нем, как и в каждом человеке, есть образ Божий, но, к сожалению, есть и разрушающая его страсть. Святые отцы учат нас ненавидеть грех, но любить человека, им пораженного. «Если мы рассматриваем грех как несчастье, как болезнь, – говорит митрополит Антоний Сурожский, – то надо любить грешника, как мы любим больного и ненавидим его болезнь. Если человек заболел чем бы то ни было, то мы можем ненавидеть болезнь, мы можем раздираться душой о том, что человек стал жертвой такой болезни; но его мы не можем ненавидеть, даже если он виноват. Даже если болезнь – результат его распутства, все-таки человека жалко, потому что он не для того был создан и не к тому был призван» .

Отделите личность больного от его болезни (алкоголя, наркотиков), то есть будьте мягкими с человеком, но твердыми в отношении недопустимого поведения. Скажите себе: «Я ненавижу алкоголь, но я люблю человека». Позвольте больному столкнуться с последствиями его поведения и пережить все, что он натворил. Решиться действовать таким образом непросто, но это единственно возможный путь выздоровления, как для вас, так и для ваших зависимых родственников.

Итак, созависимость излечима. В книге представлена программа ее преодоления. Исцеление приводит к более гармоничным взаимоотношениям в семье, уберегает детей от появления у них зависимости.

Книга адресована родственникам и друзьям больных. В то же время книга может стать руководством для психологов, психотерапевтов, наркологов, психиатров, социальных работников в работе с больными и их семьями .

Часть 1
Зависимость

У кого вой? у кого стон? у кого ссоры?

у кого горе? у кого раны без причины?

у кого багровые глаза?

У тех, которые долго сидят за вином,

которые приходят отыскивать вина

приправленного.

Не смотри на вино, как оно краснеет,

как оно искрится в чаше, как оно

ухаживается ровно:

впоследствии, как змей, оно укусит,

и ужалит, как аспид;

глаза твои будут смотреть на

чужих жен, и сердце твое заговорит

развратное,

и ты будешь, как спящий среди моря

и как спящий на верху мачты.

[И скажешь: ] «били меня, мне не было больно; толкали меня, я не чувствовал. Когда проснусь, опять буду искать того же».

Притчи 23: 29–35

Сын мой! в продолжение жизни испытывай твою душу и наблюдай, что для нее вредно, и не давай ей того; ибо не все полезно для всех, и не всякая душа ко всему расположена.

Сир. 37: 30–31

Алкоголизм – болезнь семейная

Зависимость от психоактивных веществ (алкоголизм, наркомания, токсикомания) – семейная болезнь. Во-первых, она может встречаться у нескольких членов одной и той же семьи, передаваться из поколения в поколение (к примеру, поражать одновременно отца и сына, нескольких братьев и сестер, прослеживаться у более дальних родственников). Конечно, это не является неизбежным, поэтому в каждой такой семье, помимо больных, есть и здоровые люди.

Во-вторых, даже если в семье есть только один алкоголик, все остальные ее члены страдают психологически. Просто невозможно жить рядом с пьющим человеком и не быть вовлеченным в его болезнь эмоционально. Психическое состояние родственников больных зависимостью обозначают термином «созависимость».

Родственники больных страдают не меньше, а порой даже больше (поскольку они не пьют и переносят свою боль без алкогольного «наркоза»), чем сами больные. Для зависимых создана сеть наркологических диспансеров и больниц, ими занимаются частные лечебные учреждения. А куда может обратиться за помощью родственник больного? Только в некоторых лечебных учреждениях есть специалисты, уделяющие внимание родственникам. Часто сотрудники специализированных центров ограничиваются лишь краткой консультацией членов семей зависимых.

Я считаю, что родственники имеют право на специальную помощь, и предлагаю им такую программу. Моя книга посвящена детальному описанию проявлений созависимости и ее преодолению.

Официальные данные о заболеваемости алкоголизмом отличаются от реальных, но, думаю, читатель не будет спорить, что эта болезнь очень распространена и число заболевших с годами растет. Что касается наркоманов, то их число увеличивается еще быстрее.

Психология зависимости: что происходит с вашим родным?

В Международной классификации болезней (МКБ-10) мы находим описание личностного расстройства, полностью соответствующего зависимости. Под рубрикой F 60,7 значится:

«а) стремление переложить на других большую часть важных решений в своей жизни;

б) подчинение своих собственных потребностей потребностям других людей, от которых зависит пациент, и неадекватная податливость их желаниям;

в) нежелание предъявлять даже разумные требования людям, от которых индивидуум находится в зависимости;

г) чувство неудобства или беспомощности в одиночестве из-за чрезмерного страха неспособности к самостоятельной жизни;

д) страх быть покинутым лицом, с которым имеется тесная связь, и остаться предоставленным самому себе;

е) ограниченная способность принимать повседневные решения без усиленных советов и подбадривания со стороны других лиц.

Дополнительные признаки могут включать представления о себе как о беспомощном, некомпетентном человеке, не обладающем жизнестойкостью».

Зависимость имеет духовные корни. «Убежден, – пишет иеромонах Агапий (Голуб) , священник, который работает с алко- и наркозависимыми, – что основная причина тяготения человека к веществам, изменяющим сознание, заключается в поврежденности и извращенности человеческой природы в результате грехопадения» .

Размышляя о частном случае зависимости – алкогольной, – я вспоминаю неожиданное определение, которое встретила у Дженет Войтиц : «Алкоголик – это человек, объятый огнем и бегущий к морю. В море он тонет». Под огнем следует понимать те чувства, от которых ему некуда деться. Эти чувства болезненны, непереносимы. Желая избавиться от них, он обращается к алкоголю, но стихия оказывается сильнее не только его чувств, но и его самого. В результате он тонет. Посмотрим, что же порождает чувства, которые столь дискомфортны для алкоголика и заставляют его искать выход.

Зависимость

– Вы помните, какими словами ваш будущий муж объяснялся вам в любви?

– Нет, он никаких слов не говорил. Поцеловал, и я поняла, что он меня любит.

– А какими словами он сделал вам предложение?

– Он сказал, что не может жить без меня. Еще он сказал: «Ты мне нужна».

Будущий алкоголик был точен. Он действительно нуждался в такой поддерживающей его жене, он не мог бы жить и пить без нее. Слова «Не могу жить без тебя», «Ты мне нужна» выражали не столько силу его любви, сколько силу его зависимости.

«Мой муж – мой второй ребенок, недоразвитый. Я подобрала его ровно на том месте, на каком его оставила мамочка. До 20 лет она ходила за ним, как за маленьким дитем, а потом это делала я», – рассказывает жена алкоголика, 43-летняя Галина.

Больные алкоголизмом предпочитают не брать на себя ответственность. Эта черта была свойственна им и до развития алкоголизма. Если они не принимают решения, то и не сделают ошибки. Уж так повелось в их жизни, что все решения с детства принимала мама – что есть, какую рубашку надевать. Позже подросший сын мог советоваться с мамой, какую девушку ему брать в жены. Такие люди, уже став взрослыми, довольно долго живут одним домом с мамой, а после женитьбы часто с ней созваниваются. До такой степени часто, что это отражает не просто родственные чувства, а психологическую зависимость от мамы.

Человеку такого типа живется трудно, он играет двойную роль – сын мамы и муж жены. Пока он не уяснил для себя, какая из этих ролей для него главная, он находится между двух огней. Фактически он не выполняет ни сыновних обязательств, ни обязанностей мужа, сталкивая двух женщин в конфликте.

Другая женщина из моей психотерапевтической группы рассказывала:

«Мы женаты уже 18 лет. У нас сын. Я стараюсь вкусно готовить. Но меня раздражает, что муж часто по дороге с работы заходит к своей маме и обедает там. Меня он об этом не предупреждает, и я со злостью выливаю борщ».

Еще одна жена алкоголика поделилась такой историей: когда дети были маленькие и оба супруга работали, муж часто звонил ей на работу и говорил:

«Ты знаешь, я сегодня выпил немножко. Я не могу пойти в детский сад за сыном. Мне стыдно. Забери его сама».

Удобно, не правда ли, перекладывать на жену ответственность за заботу о детях? Так продолжалось долго, затем проблема его алкоголизма выросла до такой степени, что теперь уже взрослый сын силой принуждает отца лечиться.

Стремление избегать ответственности и необходимости принимать решения ведет к употреблению алкоголя как средства избегания реальности. Выпивка становится способом бегства от проблем.

Эмоциональная незрелость

Когда человек начинает пить (употреблять наркотики), он останавливается во взрослении и духовном росте. Работая с зависимыми, я постоянно наблюдаю одно и то же. Внешне человек может выглядеть как 40-летний мужчина, но когда спрашиваю, как его зовут, он отвечает: «Саша».

Гена, Васек, Юрик – такие люди эмоционально застревают в возрасте 17 лет. Когда алкоголик хочет выпить, он ведет себя, как ребенок, который хочет получить лакомство. Дайте ему желанное немедленно! Откладывать на потом удовлетворение желаний могут взрослые, но не дети. Противостоять неприятностям, боли могут взрослые, но не дети.

Жена алкоголика, врач по профессии, рассказывает:

«Когда мужу требуется помощь стоматолога, я договариваюсь об общем наркозе. Только так он может позволить что-нибудь сделать со своим зубом. Нет, не вырвать, а просто залечить кариес. Он очень боится боли».

Точно так же больные алкоголизмом не могут выдерживать жизненные трудности. В норме мы, люди, духовно растем, эмоционально взрослеем, когда преодолеваем боль, неприятности, когда решаем проблемы. Больные зависимостью избегают этого, ведь рядом всегда есть люди, готовые взять на себя борьбу с трудностями. Так больные остаются эмоционально незрелыми и превращаются в «ребенка № 1» в той семье, которую сами создали.

Счастливые беззаботные времена – это не период роста и взросления. Они питают нас чем-то важным, что потом всю жизнь будет составлять наш эмоциональный ресурс. Но беззаботные дни не побуждают нас к переменам, а эмоциональный рост – это всегда изменение.

Вспоминаю эпизод из кинофильма «В моей смерти прошу винить Клаву К.». Герой фильма, ученик 3-го класса, влюбился в девочку-одноклассницу. Он не мог добиться, чтобы она обратила на него внимание. И тогда он все рассказал отцу. Между отцом и сыном состоялся очень серьезный разговор. «Что же мне делать, отец?» – «Страдать».

Так ответил любящий и заботливый отец. Через страдание достигается эмоциональная зрелость.

Недавно я прочла в одной книге, что к жестокому обращению с ребенком относится и стремление родителей помешать ему пережить боль, трудности. Интересно, не правда ли? Действительно, разве это не жестоко – не дать ребенку повзрослеть?

Больные зависимостью умеют «анестезировать» свою боль. Недаром их болезни относятся к области наркологии. В основе названия этой области медицины лежит то же слово, которым обозначают обезболивание, – наркоз.

Невозможность переносить страдания

Алкоголик не может терпеть даже незначительные неудачи, он не может сколько-нибудь долго находиться в состоянии фрустрации. Толерантность – это способность переносить, терпимость. Слово «фрустрация» происходит от латинского «frustratio» – обман, неудача, тщетная надежда. Фрустрация – это такое психическое состояние, которое возникает в результате крушения надежд, невозможности достижения поставленных целей. Обычно фрустрация сопровождается подавленным настроением, напряжением, тревогой. Нормальная жизнь обязательно сталкивает нас с многочисленными фрустрациями. Приходится их переносить.

У алкоголика короткий фитиль, он быстро зажигается, взрывается. И никогда не знаешь, что вывело его из равновесия. Он может прийти в ярость, если жена не подала наглаженную рубашку, если сын не закрыл тюбик с зубной пастой. Одна женщина, дочь алкоголика, рассказала, как отец поднял скандал из-за того, что она «не по центру поставила кастрюлю на плиту».

На похоронах алкоголики обычно напиваются, даже если долгое время воздерживались. Они используют это событие для оправдания возможности выпить, а еще – просто не могут пережить горе без «обезболивания».

Ежедневные мелкие неудобства невыносимы для алкоголика. Он либо взрывается гневом и яростью, либо прибегает к выпивке. Члены семьи стараются его не раздражать, в прямом и переносном смысле ходят на цыпочках, чтобы не беспокоить своего близкого, но он все равно найдет, к чему придраться.

Неумение выражать свои чувства

Алекситимия – это неспособность высказать свои чувства. Исследования показали, что алекситимия свойственна больным зависимостью.

«Мой муж часто бывает не в духе. Замкнется и молчит.

Бесполезно спрашивать, что случилось на работе.

Он просто не умеет высказывать свои чувства», – говорит жена алкоголика, который уже несколько лет назад бросил пить.

На вопрос «Как вы себя чувствуете?» больные алкоголизмом (как и их взрослые дети) отвечают: «Нормально». На вопрос «Что вы чувствуете?» они затрудняются ответить. Я должна приложить какие-то усилия, чтобы получить от алкоголика самоотчет о его чувствах, и в это время я вспоминаю о растормаживающем действии алкоголя. Застенчивые, зажатые, закрепощенные люди под действием алкоголя делают то, что не могут делать в трезвом состоянии. Они могут становиться разговорчивыми, общительными, они могут свободнее говорить о любви и ненависти.

Правда, эмоции, которые выражает алкоголик, находящийся в состоянии опьянения, порой никак не относятся к тем обстоятельствам, в которых он находится. Скорее в этот момент он выражает давно подавленные, вытесненные эмоции. Это чувства, которые он годами испытывал по отношению к самому себе. Да, его агрессия, ненависть, презрение и прочие тяжелые переживания, направленные в этот момент вовне, на других, на самом деле могут быть выражением его собственного отношения к себе.

В трезвом состоянии человек может не выражать своих чувств, потому что не умеет это делать. Требуется работа, новые навыки, множество усилий, чтобы научиться озвучивать, проживать и разрешать себе «чувствовать свои чувства». А их подавление, вытеснение происходит неосознанно, автоматически: было больно – он зажался. В качестве зажимов используется мышечное напряжение. Один алкоголик говорил, что он чувствовал себя живым трупом в периоды трезвости и более живым, когда выпивал. Логично: ведь алкоголь снимал мышечное напряжение и давал ему возможность испытывать чувства.

Автоматически алкоголик «выпускает пар» на окружающих в гневной манере, он не контролирует свои давно зажатые чувства. В действительности, как мы уже говорили, он сердит не на окружающих, а на самого себя.

Алекситимия свойственна не только алкоголикам. Многие из нас либо не умеют, либо затрудняются выражать свои чувства. Большую роль в этом играет воспитание. Считается, что мальчики не должны плакать: «Не реви, ты же мужчина». Будто бы слезы – не для мужчин, будто они – признак слабости. Кричать якобы тоже нехорошо, но почему-то все дети мира кричат, когда играют на улице. Выражать свои чувства криками, звуками, слезами – это так по-человечески! Помните романс?


О, если б мог выразить в звуке
Всю силу страданий моих!
В душе моей стихли бы муки
И ропот сомненья затих.
И я б отдохнул, дорогая,
Страдание высказав все…
Низкая самооценка

Как бы ни выглядел больной зависимостью, в глубине души он ничего хорошего о себе не думает.

Он не относится к себе как к достойному и ценному человеку. Алкоголь позволяет мгновенно изменить ситуацию. «Да ты знаешь, кто я!» – заявляет он хвастливо, когда выпьет. В таком состоянии любое дело ему по плечу.

На следующий день он стыдится своего поведения, испытывает неловкость, возможно, извиняется: «Я вчера вел себя ужасно». Он сожалеет о своем поведении, если, конечно, помнит о хвастливых заявлениях.

Жены хорошо знают эту склонность мужей и часто используют ее для культивации в них комплекса неполноценности. Здесь я должна их предостеречь: действуя таким образом, вы не помогаете больному справиться с алкогольными проблемами и еще больше ухудшаете свои супружеские взаимоотношения, а также вредите дочери, если она есть в семье. Девочка может усвоить, что все мужчины никчемные, плохие, и даже любви не стоят. В таком случае велика вероятность, что у дочери сложится проблемный брак. «А что же мне делать? Не радоваться же тому, что он пьет?» – возразит супруга пьющего человека. Конечно, не радоваться, но отделите поведение от болезни человека. Одна женщина из программы выздоровления от созависимости говорила так: «Я ненавижу алкоголь. Я считаю алкоголизм ужасной болезнью. Но я люблю своего мужа». Возмущайтесь недопустимым поведением, но не клеймите супруга.

4 . Руководитель Православного центра реабилитации зависимых от алкоголя и наркотиков «Анастасис» при Свято-Успенском Жировичском монастыре, Республика Беларусь.

Иеромонах Агапий (Голуб). Духовные корни зависимостей. http://www.pravmir.ru/duhovnyie-korni-zavisimostey/

Специалист в области психологии семьи, один из членов которой страдает алкоголизмом. Мне посчастливилось учиться у Дж. Д. Войтиц.