Кричевский усов. Связанные одной кровью. Обиды на военных не осталось
Ближе к полуночи 20 августа защитники Белого дома увидели, что колонна бронетранспортеров направляется к Белому дому: чтобы помешать продвижению БМП, они заблокировали проезд по Садовому кольцу с помощью сдвинутых троллейбусов.
Первые шесть машин прорвались через баррикаду, седьмую машину (БМП № 536) толпа блокировала вновь, на броню вскочили молодые люди и набросили на приборы наблюдения брезент.
Дмитрий Комарь, набрасывая брезент на смотровые щели БМП, зацепился за него, и когда машина сделала резкий маневр, упал под траки.
Владимир Усов был убит одним из предупредительных выстрелов, рикошетом от люка БМП. Илья Кричевский был убит выстрелом в голову при невыясненных обстоятельствах.
21 августа для советский диссидентов это всегда был особый день: 21 августа 1968 года советские войска, подавляя Пражскую весну, оккупировали Чехословакию. В своих «лучших» традициях режим отметил этот день кровью и трупами.
Похороны погибших состоялись 24 августа 1991 года. Многотысячное траурное шествие от Манежной площади до Ваганьковского кладбища по улицам Москвы возглавлял тогда вице-президент РСФСР Александр Руцкой (спустя два года он стал одним из лидеров красно-коричневого путча, закончившегося расстрелом здания парламента России).
Президент РСФСР Борис Ельцин просил прощения у родителей и близких погибших: «Простите, что не смог защитить, уберечь ваших сыновей», — сказал Ельцин слова, которые никогда раньше советских граждане не слышали от своих руководителей.
Тогда еще президент СССР Михаил Горбачев благодарил родителей погибших: «Глядя в эти молодые лица и глаза их родителей, трудно говорить. Но позвольте мне не только от себя, от вас, но и от имени всей страны, всех россиян низко поклониться им, отдавшим жизни, ставшим на пути тех, кто хотел вернуть страну в мрачные времена тоталитаризма, столкнуть в пропасть, привести к кровавой бойне. Спасибо их родителям!»
По указу Горбачева семьи погибших получили единовременно по 250 рублей и автомобиль «Жигули» (осенью 1991 года «Жигули» стоили три годовые зарплаты младшего научного сотрудника НИИ).
Комарь, Кричевский и Усов были и первыми награжденными (в 1992 году) медалью «Защитнику свободной России» — первой государственной наградой Российской Федерации.
Ежегодно в день их гибели проводились траурные мероприятия, в их числе — возложение венков от президента России к могилам Героев на Ваганьковском кладбище и мемориальному камню на Новом Арбате.
В 2004 году традиция была нарушена, и впервые возложения венков от высоких официальных лиц не было. «Я возмущен, — заявил тогда газете «КоммерсантЪ» Александр Усов, отец Владимира Усова. — Власть перестала соблюдать даже минимальные нормы приличия». А мать Дмитрия Комаря, Любовь Комарь, сказала журналисту, что ей «все равно, был венок от Путина или нет». «Мне иногда кажется, что, кроме меня, о гибели Димы все уже забыли», — сказала она. В июле 2012 года президент России Владимир Путин учредил дополнительную ежемесячную выплату для родственников погибших в августовском путче 1991 года.
Жаркий август 1991-го. «Лебединое озеро» по телевизору. Москва. Путч. Танки. Дмитрий Комарь. Илья Кричевский. Владимир Усов. Трое молодых ребят, погибших в ночь на 21-е в тоннеле на Садовом кольце, единственные сакральные жертвы и посмертные герои неудавшегося госпереворота. Тогда им было 22, 28 и 37. Сегодня - в другой стране и новом тысячелетии - исполнилось бы уже 47, 53 и 62. Четверть века - это все-таки очень много...
Случайные герои. Так их назовут потом, после окончательной победы демократии. Случайные жертвы... На их месте мог быть любой. Выхваченные из тысячной толпы защитников Белого дома, тем не менее лишь эти трое навсегда остались в новейшей истории России.
Три памятника рядом на Ваганьково. Утром 21 августа родные приходят сюда, приносят цветы. Они познакомились на похоронах, встречаются до сих пор. Все реже, но обязательно раз в год - здесь, на старом кладбище. Уже двадцать четыре августа подряд.
Нет на белом свете больше отцов Владимира Усова и Дмитрия Комаря, мамы Ильи Кричевского. Время притупило боль. Осталась память...
Изнемогая от тоски,
Я шел до гробовой доски,
Но за доскою гробовой
Увидел вовсе не покой,
А вечный бой,
Который в жизни только снится.
Илья Кричевский. Поэт
Первый. Дмитрий Комарь
21 августа 91-го. 0 часов 20 минут. Центр Москвы в самодельных баррикадах. Колонна БМП по приказу путчистов прет от Белого дома в сторону Садового кольца. Тысячная толпа, неуправляемое людское море несмело окружает танки... Запрыгивает на броню БМП молодой парень, набрасывает брезент на смотровую щель, чтобы ослепить экипаж... Нападавшего швыряют на землю, раздается выстрел. Но он поднимается и раненый, на нервах бросается на железную махину опять. Десантный люк распахивается от удара, водитель резко дает ходу, парнишка летит вниз. И весь в крови замирает на земле...
Дима очень мечтал летать. Стать летчиком, - вспоминает Любовь Комарь. - У нас же семья военных, муж - майор. Но медкомиссия забраковала сына по здоровью, нашли проблемы с сердцем. А он все равно продолжал ездить на подмосковный аэродром и прыгать с парашютом. Готовил себя в десантники, я об этом знала, волновалась, конечно, но что поделаешь, это был его выбор. В армию он пошел в 17 лет. 6 ноября ему исполнялось 18, однако призыв заканчивался в октябре... И я упрашивала военкома, чтобы его взяли раньше, говорили потом, что я ненормальная, но он слишком хотел попасть в ВДВ, а это можно было сделать лишь в осеннем призыве.
Его провожал весь класс. Кроме двух друзей, которые уже ушли служить. «Не могу сказать, что Димка ходил в любимчиках, бывало, что и срывал уроки. Учителя жаловались, мол, иногда такое скажет, весь класс хохочет и не может остановиться... А вот в комсомол вступать не хотел почему-то. Говорил, туда берут и отличников, и двоечников, без разбору, а это же неправильно, несправедливо».
И сразу стало понятно, что его ждет Афган. Середина 80-х, самое пекло. Три роты в учебке - одну отправляли в Среднюю Азию, вторую - в блатную Чехословакию, третью - в Кабул. «Была возможность его перевести, но Дима отказался... О той войне после возвращения говорил скупо: «Мам, не надо тебе об этом знать, там было слишком страшно». Сын просто жалел мое сердце».
Он был самым обычным парнем, подчеркивает мать. Только очень справедливым. Накануне пообещал ей, что ни за что не пойдет к Белому дому, около которого, как казалось в те дни, собралась вся столица.
Дима действительно не думал никуда идти, - продолжает Любовь Комарь. - Потом уже мне его друзья сказали, как оно было. В рупор закричали, что Руцкой призывает афганцев на защиту демократии в России. А мои уже к метро подходили, чтобы ехать домой с работы. Сын развернулся и сказал товарищам: все, ребята, я пошел, меня зовут. Он же афганец! Но Дима очень переживал, что я стану беспокоиться, у нас была договоренность еще со школы - если задерживаешься где-то, обязательно позвони. Жили мы тогда в подмосковной Истре. Дома телефона еще не было. Так он позвонил заму по тылу в наш военный городок и попросил передать маме, то есть мне, что все в порядке, что он остается ночевать в Москве у одноклассников... Я и не волновалась вроде бы. Ведь предупредил. Но весь вечер ходила точно в прострации, как будто меня таблетками накачали, никогда такого раньше не было... Легла спать в двадцать минут первого. Словно разом отпустило что-то... Как раз тогда, когда его и убили.
Второй. Илья Кричевский
Люк БМП распахивается от удара, водитель дает ходу, незнакомый парнишка резко замирает на земле... Под градом камней и бутылок с бензином экипаж растерзанной БМП, спасаясь, перебегает к соседним машинам. Прикрывая свой отход, палят куда ни попадя. Шальная случайная пуля - и еще один человек падает... Сквозное смертельное в голову. 0 часов 30 минут.
Запись на старой бобине. Самодеятельный вечер поэзии. Собрались на чьей-то кухне. Друзья. Знакомые. Соседи.
«Добрый вечер! Мы очень рады, что вы сегодня пришли сюда. Снимите черные очки, выньте вату из ушей, распахните ваши души», - мягкий молодой голос. Говорящий представляется: «Илья Кричевский, поэт». Пока что мало кому известный. Но это временно. Ему 28. Лермонтова пережил, однако до пушкинских тридцати семи еще почти десять лет, целый век.
Настоящие поэты, как известно, умирают молодыми. Все стихи Ильи - о том.
Спасибо, друг, что говоришь со мной,
Как будто бы с живым,
А я - мертвее мертвеца,
Хотя стучат сердца.
Как будто бы мы просто спим.
Папа у нас - архитектор, довольно успешный, поэтому вопрос не ставился, куда мы с братом пойдем, - конечно, в архитектурный, проторенный путь, достойная, настоящая профессия, не то, что какие-то стихи или театр, которым брат просто бредил, - грустно улыбается Марина Кричевская, сестра Ильи.
Интеллигентная семья. Такая московская-московская. Во время отпуска с родителями на машине в Крым или в Гагры. В пионерский лагерь летом. Читали умные книжки, смотрели хорошее кино.
Черноволосый парень с невероятными глазами. Будто смотрит не на человека, а в самую глубь. Таков Илья на всех фотографиях.
Ночами читал маме свои стихи. Он был особенно близок именно с матерью. Ей сказал, что собирается бросить свой проектный кооператив - и все-таки рискнуть в театральный. Инесса Наумовна Кричевская затем исправно ходила на суд по ГКЧП, не пропускала ни одного заседания, пока не поняла: бесполезно - виновных не найдут.
Говорят, это были политичные годы, все вокруг только и говорили о политике, по телевидению шли трансляции съездов, страна разваливалась, споры какие-то... Вы знаете, лично я не могу ничего такого припомнить. От нас, от нашей семьи, от Илюши все это было очень далеко, - уверяет Марина.
Все проходило мимо Кричевских. Если бы не август 91-го. «Мы искали по больницам и моргам. У него при себе ведь не было документов. Тогда это считалось нормально, без паспорта пойти гулять... Удивительно, но защищать Белый дом Илюша шел как раз целенаправленно. Вместе с приятелем. Когда началась неразбериха в тоннеле, товарищ куда-то делся. Ну да Бог ему судья... Он и на звонки потом не отвечал. Хорошо хоть назвал нашу фамилию, когда Илюшу мертвого забирали. А утром 21-го уже позвонила моя подруга и сказала: по радио говорят про какого-то Кричевского, что он погиб... У нас два года разница. Я была младше его. Тогда, в 91-м. Сейчас, разумеется, старше. Помню, как брат все искал себя. Все метался, метался... Но это в творчестве. А так был совершенно аполитичный, и у меня до сих пор нет ответа на вопрос: почему он туда пошел все-таки, к Белому дому, по какому велению души?
Третий. Владимир Усов
Случайная пуля - сквозное смертельное в голову. Крики: «Сволочь! Подонки! Ты его убил!» Третий мужчина бросается на помощь парню, запрыгнувшему на броню БМП. Пытается увести того из-под гусениц и падает под танк сам, срезанный еще одним выстрелом... 0 часов 40 минут. 21 августа 1991-го.
Начало 50-х. К девочкам пединститута, будущим учительницам, в их московскую альма-матер на 7 ноября пожаловали моряки из Ленинграда. После парада на Красной площади. Подтянутые красавцы в форме остались на торжественный вечер. Затем, естественно, были танцы. Там они и познакомились. Будущий контр-адмирал Александр Усов и его жена Софья, преподаватель русского языка и литературы, родители Владимира Усова.
Поездили мы по Союзу много. Я же ведь за лейтенанта замуж выходила. В Магадане были, в Прибалтике, даже в Белоруссии - там стоял учебный отряд нашей флотилии. А Володя родился в 54-м в латвийском городке Вентспилс, - вспоминает Софья Петровна Усова.
Он был самым взрослым из погибших - 37. Семья, 15-летняя дочь. Это сейчас в таком возрасте еще по ночным клубам скачут, а тогда - вполне себе зрелость.
Под пули, как утверждают свидетели, Усов не лез. Лишь попытался вытащить из-под танка совершенно незнакомого ему человека. Сын офицера - разве мог он поступить иначе?
Может быть, это был как раз Дмитрий Комарь. Или Илья Кричевский...
Танк и человека под ним мотало в разные стороны. Погибшего Владимира Усова хоронили в закрытом гробу. Стоял вопрос о погребении всех троих на Красной площади, среди революционеров и генсеков, но тут уж семьи категорически воспротивились. Сошлись на знаменитом Ваганьковском - тем более, что находится оно неподалеку от места трагедии, пешком можно дойти.
Они не знали друг друга при жизни. До последних своих нескольких секунд. И навсегда оказались связаны после смерти - одной могилой, покрытой гранитом. «Когда я сейчас размышляю об этом, мне кажется, что именно эти три случайные, казалось бы, жертвы и остановили в итоге кровопролитие, не дали случиться еще большей крови, ужаснули всех», - рассуждает Софья Петровна Усова. Ей 86, вся история страны прошла перед глазами.
Из открывшегося люка в темноту выпрыгнул командир, выхватил из кобуры пистолет и с криком: «Я не убийца, а офицер, я не хочу больше жертв, отойдите от машин, солдаты выполняют приказ!» - бросился к стоящей рядом БМП, стреляя на ходу в воздух. Толпа замерла. Танки остановились. (Из воспоминаний очевидцев.)
«Мне тяжело говорить, это был мой единственный сын... Но я смогла пережить его смерть. А что оставалось делать? С мужем мы прожили 57 лет, хорошо прожили, успели сыграть золотую свадьбу. Сейчас у меня уже правнучка подрастает, Милена, ей 12 - Володина внучка».
Реквием для троих
Я, школьницей еще, прекрасно помню те дни: распахнутые настежь окна в каждой квартире - август, жара, включены на полную громкость допотопные ламповые телевизоры. Нескончаемая людская река выплескивается к Ваганьково. А сквозь горечь - какое-то щемящее светлое чувство, что мы все-таки победили. И дальше все будет только хорошо. «Извините, что не уберегли», - басит Ельцин, обращаясь к родителям убитых. И обещает разбиться, но не подвести, сделать так, чтобы память о мучениках жила вечно.
Но Золотые Звезды Героев Советского Союза от Горбачева вручили семьям лишь полгода спустя. Когда и страны-то такой - СССР - уже не существовало на карте. А что потом?
Суд над ГКЧП, который ничем толком и не закончился, обвиняемых отпустили на свободу. Уголовное дело против экипажа злосчастного БМП, подавившего и расстрелявшего в узком тоннеле людей, тоже вскоре прекратили за отсутствием состава преступления.
Если честно, ненависти к этим солдатам у меня не было. За что их судить, они просто выполняли приказ, - разводит руками Любовь Комарь.
В свидетельстве о смерти Илюши стоит причина: пулевое ранение в голову. Но чей был выстрел и с какой стороны, мы, вероятно, так никогда и не узнаем, - говорит Марина Кричевская.
Благодарные власти выделили родителям героев по квартире. В октябре 93-го с балкона на Рублевке Любовь Комарь наблюдала за расстрелом Белого дома. Как будто бы время обернулось вспять, и она заново переживала гибель сына. «Только еще страшнее - так как у меня на глазах».
У Димы была невеста. Маша, - продолжает Любовь Ахтямовна. - Он собирался нас познакомить. Познакомились - на похоронах. У Маши уже свои дети взрослые. У меня внук от младшего сына подрастает... Маша ко мне приезжала несколько раз. Как-то чай пьем, и вдруг выясняется, что ее муж мерзнет на улице. Стесняется к нам зайти. Хотя я рада, что у нее все сложилось хорошо, и Дима был бы этому очень рад. Потому что жизнь продолжается.
Потом были другие войны, великое множество похоронок, колесо вертелось: бандитский беспредел, цинковые гробы из Чечни, тысячи возвращенных матерям убитых мальчиков - на этом фоне случайная смерть троих в августе 91-го кажется призрачной, какой-то ненастоящей. Молодежь, пожалуй, и не вспомнит этих имен.
Единственная пленка засняла момент их гибели. «Сволочь! Подонки! Что же ты делаешь - ты же его убил!»
Сейчас это было бы растиражировано смартфонами, облайкано в соцсетях, обыграно в интернет-мемах.
Мы стали другими. Как и страна. И весь наш мир, шагнувший в третье тысячелетие. Жестче, безжалостнее, равнодушнее. «Эта кровь Володи, Димы и Ильи - она всех ужаснула и... остановила тогда. Но хватило бы трех погибших сейчас?» - задает риторический вопрос Софья Петровна Усова.
Четверть века прошло. Какими бы вы стали, Дмитрий Комарь, Илья Кричевский, Владимир Усов? Неужели такими, как и мы? Или изменился бы этот мир, если бы вы все-таки остались живы...
К ричевский Илья Маратович - архитектор проектно-строительного кооператива "Коммунар" (Москва).
Родился 3 февраля 1963 года в Москве в семье служащего. Еврей. В 1980 году окончил московскую среднюю школу № 744 и в 1986 году - Московский архитектурный институт. Работал архитектором в Государственном проектном институте № 6. В 1986-88 годах служил в рядах Советской Армии, младший сержант. Затем работал архитектором в Проектно-строительном кооперативе "Коммунар".
19-21 августа 1991 года в период деятельности в Москве Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП) И.М. Кричевский находился среди граждан, протестовавших против ввода войск в Москву, и требовавших демократических преобразований в стране. Он погиб в ночь с 20 на 21 августа 1991 года в районе подземного туннеля близ Смоленской площади, где на пересечении улиц Чайковского и Нового Арбата были блокированы восемь боевых машин пехоты (БМП) Таманской мотострелковой дивизии.
Когда граждане, пытаясь остановить движение колонны БМП в сторону Смоленской площади, облили бензином (огневой смесью) БМП № 536, и машина загорелась, то покинувший её экипаж стал под градом камней и металлических прутьев переходить к соседним БМП. Во время посадки в БМП № 521 двое из членов экипажа горевшей машины, прикрывая отход товарищей, делали предупредительные выстрелы в воздух. В этот момент Кричевский И.М., бросив в солдат камень, сделал шаг в сторону БМП и получил сквозное смертельное ранение в голову…
У казом Президента СССР от 24 августа 1991 года "за мужество и гражданскую доблесть проявленные при защите демократии и конституционного строя СССР" Кричевскому Илье Маратовичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 11659).
Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище, где на его могиле установлен памятник (участок 25). Памятный знак в честь Кричевского И.М. установлен над подземным туннелем на пересечении Садового кольца с улицей Новый Арбат в Москве.
Награждён орденом Ленина, медалью "Защитнику свободной России" № 2.
Сочинения:
Красные бесы: Лирика и поэмы . - Киев: Обериг, 1992.;
Спасибо, друг, что говоришь со мной. М.: Московский рабочий, 1998.
"… Всем троим погибшим, Указом Горбачёва присвоят звание Героев уже, собственно, и не существующего к тому времени Советского Союза. Последние герои великой страны...
С государственными почестями их захоронят на Ваганьковском кладбище, а газеты упорно будут избегать таких деталей, что погибшие напали на солдат первыми, что техника шла не к Белому дому, а от него. Зато против экипажа БМП № 536 возбудят уголовное дело. К чести суда и судьи В. Фокиной, несмотря на давление, желание придать делу политическую окраску, солдат признают невиновными: экипаж подвергся нападению, оружие применено законно, в целях самозащиты.
Так была сотворена ещё одна насмешка над страной, над её высшим знаком отличия - званием Героев Советского Союза".
Вечная им память".
Кстати, при этом серьезно пострадали военнослужащие. Но об этом СМИ практически молчало, кому жалко каких-то вояк.
Несколько по иному говорит В.А. Крючков: "…В тоннеле под Калининским проспектом несколько БТР были заблокированы троллейбусами, грузовыми машинами, причем с обеих сторон. Не было возможности ни повернуть назад, ни продолжить движение вперед. На машины посыпался град камней, тяжелых предметов, полетели бутылки с зажигательной смесью. Машины загорелись, на них полезли возбужденные, а некоторые явно нетрезвые молодчики. Попытки экипажей образумить людей не увенчались успехом. В результате провокации трое из числа нападавших погибли".
А, в самом деле, была ли провокация? А почему бы и нет. Мы ведь уже говорили, что кровь была нужна. А до широкой общественности так и не довели, даже то, кто давал приказ блокировать бронетехнику. А уж как действовали и подавно точно неизвестно. Кстати, по словам генерала А.И. Лебедя, 19-летний мальчишка-сержант предотвратил взрыв машины с боекомплектом, в результате которого могло погибнуть не три, а 1333 человека, заплатившие своей жизнью за недомыслие, глупость и не спровоцированную агрессивность".
Но уголовное дело было только по возможному факту убийства троих молодых людей. "Московская городская прокуратура, проводившая следствие по этому факту, прекратила уголовное дело, посчитав, что нет состава преступления ни со стороны нападавших, ни со стороны военнослужащих, которые подверглись нападению".
Тот же Лебедь счел нужным отметить: "Спасибо, что нашлись тогда здравомыслящие люди, которые остановили произвол в отношении ни в чем не виновных солдат. И следует отдать дань мужества женщины-следователя, которая вела потом это дело. Не знаю, как ее зовут, но она сумела возвыситься над буйствующей конъюнктурой и, объективно, беспристрастно разобраться в случившемся, оправдать солдат, ставших жертвами трагических обстоятельств". Правда, Крючков назвал это заминанием дела.
Но это потом. А первоначально истерическая панихида по безвинным жертвам, торжественно-кощунственное награждение их всех почетными званиями Героя Советского Союза. А за что? Ведь потом оказалось, что никто не виноват. Если нет преступления, то разве может быть герой, его пресекающий? Оказывается, может, если захочет кто-то властно направляющий ход событий.
Александр Иванович Лебедь написал: "Погибших людей по-человечески жаль. Безвременно ушли из жизни полные сил и здоровья молодые люди. Царство им небесное и земля пухом. Но то, что они стали последними в истории существования страны Героями Советского Союза, восприняв это звание посмертно из рук людей, которые готовились этот Союз ликвидировать, звучит с каждым днем и месяцем все более пронзительно-кощунственно".
Илья́ Мара́тович Криче́вский (3 февраля , Москва - 21 августа , Москва) - советский архитектор, один из трёх погибших защитников «Белого дома » во время августовского путча 1991 года. Герой Советского Союза (1991)
Биография
Когда демонстранты, пытаясь остановить движение БМП в сторону Смоленской площади, облили бензином (огневой смесью) БМП № 536, и машина загорелась, то покинувший её экипаж стал под градом камней и металлических прутьев перебегать к соседним БМП. Во время посадки в БМП № 521 двое из членов экипажа горевшей машины, прикрывая отход товарищей, делали предупредительные выстрелы в воздух. В этот момент Кричевский ринулся к БМП и получил сквозное смертельное ранение в голову.
См. также
Напишите отзыв о статье "Кричевский, Илья Маратович"
Литература
- Свердлов Ф. Д. В строю отважных: Очерки о евреях - Героях Советского Союза. - М., 1992.
Примечания
Ссылки
- // amkworks113.ru.
Отрывок, характеризующий Кричевский, Илья Маратович
К моим десяти годам я очень сильно привязалась к своему отцу.Я его обожала всегда. Но, к сожалению, в мои первые детские годы он очень много разъезжал и дома бывал слишком редко. Каждый проведённый с ним в то время день для меня был праздником, который я потом долго вспоминала, и по крупиночкам собирала все сказанные папой слова, стараясь их сохранить в своей душе, как драгоценный подарок.
С малых лет у меня всегда складывалось впечатление, что папино внимание я должна заслужить. Не знаю, откуда это взялось и почему. Никто и никогда мне не мешал его видеть или с ним общаться. Наоборот, мама всегда старалась нам не мешать, если видела нас вдвоём. А папа всегда с удовольствием проводил со мной всё своё, оставшееся от работы, свободное время. Мы ходили с ним в лес, сажали клубнику в нашем саду, ходили на реку купаться или просто разговаривали, сидя под нашей любимой старой яблоней, что я любила делать почти больше всего.
В лесу за первыми грибами...
На берегу реки Нямунас (Неман)
Папа был великолепным собеседником, и я готова была слушать его часами, если попадалась такая возможность... Наверное просто его строгое отношение к жизни, расстановка жизненных ценностей, никогда не меняющаяся привычка ничего не получать просто так, всё это создавало для меня впечатление, что его я тоже должна заслужить...
Я очень хорошо помню, как ещё совсем маленьким ребёнком висла у него на шее, когда он возвращался из командировок домой, без конца повторяя, как я его люблю. А папа серьёзно смотрел на меня и отвечал: «Если ты меня любишь, ты не должна мне это говорить, но всегда должна показать…»
И именно эти его слова остались для меня неписанным законом на всю мою оставшуюся жизнь... Правда, наверное, не всегда у меня очень хорошо получалось – «показать», но старалась я честно всегда.
Да и вообще, за всё то, кем я являюсь сейчас, я обязана своему отцу, который, ступенька за ступенькой, лепил моё будущее «Я», никогда не давая никаких поблажек, несмотря на то, сколь беззаветно и искренне он меня любил. В самые трудные годы моей жизни отец был моим «островом спокойствия», куда я могла в любое время вернуться, зная, что меня там всегда ждут.
Сам проживший весьма сложную и бурную жизнь, он хотел быть уверенным наверняка, что я смогу за себя постоять в любых неблагоприятных для меня, обстоятельствах и не сломаюсь от каких бы то ни было жизненных передряг.
Вообще-то, могу от всего сердца сказать, что с родителями мне очень и очень повезло. Если бы они были бы чуточку другими, кто знает, где бы сейчас была я, и была ли бы вообще...
Думаю также, что судьба свела моих родителей не просто так. Потому, что встретиться им было вроде бы абсолютно невозможно...
Мой папа родился в Сибири, в далёком городе Кургане. Сибирь не была изначальным местом жительства папиной семьи. Это явилось решением тогдашнего «справедливого» советского правительства и, как это было принято всегда, обсуждению не подлежало...
Так, мои настоящие дедушка и бабушка, в одно прекрасное утро были грубо выпровожены из своего любимого и очень красивого, огромного родового поместья, оторваны от своей привычной жизни, и посажены в совершенно жуткий, грязный и холодный вагон, следующий по пугающему направлению – Сибирь…
Всё то, о чём я буду рассказывать далее, собрано мною по крупицам из воспоминаний и писем нашей родни во Франции, Англии, а также, из рассказов и воспоминаний моих родных и близких в России, и в Литве.
К моему большому сожалению, я смогла это сделать уже только после папиной смерти, спустя много, много лет...
С ними была сослана также дедушкина сестра Александра Оболенская (позже – Alexis Obolensky) и, добровольно поехавшие, Василий и Анна Серёгины, которые последовали за дедушкой по собственному выбору, так как Василий Никандрович долгие годы был дедушкиным поверенным во всех его делах и одним из самых его близких друзей.
Aлександра (Alexis) Оболенская Василий и Анна Серёгины
Наверное, надо было быть по-настоящему ДРУГОМ, чтобы найти в себе силы сделать подобный выбор и поехать по собственному желанию туда, куда ехали, как едут только на собственную смерть. И этой «смертью», к сожалению, тогда называлась Сибирь...
Мне всегда было очень грустно и больно за нашу, такую гордую, но так безжалостно большевистскими сапогами растоптанную, красавицу Сибирь!.. Её, точно так же, как и многое другое, «чёрные» силы превратили в проклятое людьми, пугающее «земное пекло»… И никакими словами не рассказать, сколько страданий, боли, жизней и слёз впитала в себя эта гордая, но до предела измученная, земля... Не потому ли, что когда-то она была сердцем нашей прародины, «дальновидные революционеры» решили очернить и погубить эту землю, выбрав именно её для своих дьявольских целей?... Ведь для очень многих людей, даже спустя много лет, Сибирь всё ещё оставалась «проклятой» землёй, где погиб чей-то отец, чей-то брат, чей-то сын… или может быть даже вся чья-то семья.
Звания
Должности
Биография
Кричевский Илья Маратович - архитектор проектно-строительного кооператива "Коммунар" (Москва).
Родился 3 февраля 1963 года в Москве в семье служащего. Еврей. В 1980 году окончил московскую среднюю школу № 744 и в 1986 году - Московский архитектурный институт. Работал архитектором в Государственном проектном институте № 6. В 1986-88 годах служил в рядах Советской Армии, младший сержант. Затем работал архитектором в Проектно-строительном кооперативе "Коммунар".
19-21 августа 1991 года в период деятельности в Москве Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП) И.М. Кричевский находился среди граждан, протестовавших против ввода войск в Москву, и требовавших демократических преобразований в стране. Он погиб в ночь с 20 на 21 августа 1991 года в районе подземного туннеля близ Смоленской площади, где на пересечении улиц Чайковского и Нового Арбата были блокированы восемь боевых машин пехоты (БМП) Таманской мотострелковой дивизии.
Когда граждане, пытаясь остановить движение колонны БМП в сторону Смоленской площади, облили бензином (огневой смесью) БМП № 536, и машина загорелась, то покинувший её экипаж стал под градом камней и металлических прутьев переходить к соседним БМП. Во время посадки в БМП № 521 двое из членов экипажа горевшей машины, прикрывая отход товарищей, делали предупредительные выстрелы в воздух. В этот момент Кричевский И.М., бросив в солдат камень, сделал шаг в сторону БМП и получил сквозное смертельное ранение в голову…
Указом Президента СССР от 24 августа 1991 года "за мужество и гражданскую доблесть проявленные при защите демократии и конституционного строя СССР" Кричевскому Илье Маратовичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 11659).
Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище, где на его могиле установлен памятник (участок 25). Памятный знак в честь Кричевского И.М. установлен над подземным туннелем на пересечении Садового кольца с улицей Новый Арбат в Москве.
Награждён орденом Ленина, медалью "Защитнику свободной России" № 2.
Сочинения:
Красные бесы: Лирика и поэмы. - Киев: Обериг, 1992.;
Спасибо, друг, что говоришь со мной. М.: Московский рабочий, 1998.
"… Всем троим погибшим, Указом Горбачёва присвоят звание Героев уже, собственно, и не существующего к тому времени Советского Союза. Последние герои великой страны...
С государственными почестями их захоронят на Ваганьковском кладбище, а газеты упорно будут избегать таких деталей, что погибшие напали на солдат первыми, что техника шла не к Белому дому, а от него. Зато против экипажа БМП № 536 возбудят уголовное дело. К чести суда и судьи В. Фокиной, несмотря на давление, желание придать делу политическую окраску, солдат признают невиновными: экипаж подвергся нападению, оружие применено законно, в целях самозащиты.
Так была сотворена ещё одна насмешка над страной, над её высшим знаком отличия - званием Героев Советского Союза".
(Иванов Н.Ф. "Чёрные береты"//Департамент налоговой полиции: Романы.- М.: ЭКСМО, 1995, с. 268)
Что же в действительности произошло в ночь с 20 на 21 августа? "Во всех интервью и воспоминаниях военных почему-то упорно называют перемещение колонн бронемашин по Садовому кольцу, от улицы Чайковского к Смоленской площади, "патрулирование" московских улиц. Но это было не просто патрулирование, а последняя, отчаянная попытка какими-то перемещениями техники напугать, расшатать, разбросать толпу у Белого Дома", - так объясняет Ельцин.
Возможно, что так и было. Но не в этом главное. Далее Борис Николаевич просто поясняет (заметим, что эти слова были опубликованы в 1994 году): "…В подземном тоннеле на одну из машин набросили брезент, человек прыгнул на броню, раздался предупредительный выстрел из люка - парень упал. Броневик рванул назад, волоча за собой по асфальту беспомощное тело. Еще двое, бросившиеся на помощь упавшему, были застрелены.
Долго-долго оставалась кровь на асфальте. Ушли из жизни трое молодых ребят: Дмитрий Комарь, Илья Кричевский и Владимир Усов.
Вечная им память".
Кстати, при этом серьезно пострадали военнослужащие. Но об этом СМИ практически молчало, кому жалко каких-то вояк.
Несколько по иному говорит В.А. Крючков: "…В тоннеле под Калининским проспектом несколько БТР были заблокированы троллейбусами, грузовыми машинами, причем с обеих сторон. Не было возможности ни повернуть назад, ни продолжить движение вперед. На машины посыпался град камней, тяжелых предметов, полетели бутылки с зажигательной смесью. Машины загорелись, на них полезли возбужденные, а некоторые явно нетрезвые молодчики. Попытки экипажей образумить людей не увенчались успехом. В результате провокации трое из числа нападавших погибли".
А, в самом деле, была ли провокация? А почему бы и нет. Мы ведь уже говорили, что кровь была нужна. А до широкой общественности так и не довели, даже то, кто давал приказ блокировать бронетехнику. А уж как действовали и подавно точно неизвестно. Кстати, по словам генерала А.И. Лебедя, 19-летний мальчишка-сержант предотвратил взрыв машины с боекомплектом, в результате которого могло погибнуть не три, а 1333 человека, заплатившие своей жизнью за недомыслие, глупость и не спровоцированную агрессивность".
Но уголовное дело было только по возможному факту убийства троих молодых людей. "Московская городская прокуратура, проводившая следствие по этому факту, прекратила уголовное дело, посчитав, что нет состава преступления ни со стороны нападавших, ни со стороны военнослужащих, которые подверглись нападению".
Тот же Лебедь счел нужным отметить: "Спасибо, что нашлись тогда здравомыслящие люди, которые остановили произвол в отношении ни в чем не виновных солдат. И следует отдать дань мужества женщины-следователя, которая вела потом это дело. Не знаю, как ее зовут, но она сумела возвыситься над буйствующей конъюнктурой и, объективно, беспристрастно разобраться в случившемся, оправдать солдат, ставших жертвами трагических обстоятельств". Правда, Крючков назвал это заминанием дела.
Но это потом. А первоначально истерическая панихида по безвинным жертвам, торжественно-кощунственное награждение их всех почетными званиями Героя Советского Союза. А за что? Ведь потом оказалось, что никто не виноват. Если нет преступления, то разве может быть герой, его пресекающий? Оказывается, может, если захочет кто-то властно направляющий ход событий.
Александр Иванович Лебедь написал: "Погибших людей по-человечески жаль. Безвременно ушли из жизни полные сил и здоровья молодые люди. Царство им небесное и земля пухом. Но то, что они стали последними в истории существования страны Героями Советского Союза, восприняв это звание посмертно из рук людей, которые готовились этот Союз ликвидировать, звучит с каждым днем и месяцем все более пронзительно-кощунственно".
Биография предоставлена Уфаркиным Николаем Васильевичем (1955-2011)
Источники Имею право за декабрь 2005 г. №24 Кавалеры ордена Славы трёх степеней. Биограф.словарь. М.: Воениздат, 2000 Очерки о евреях - Героях Советского Союза. М.: Книга и Бизнес, 1992 Степанков В.Г., Лисов Е.К. "Кремлёвский заговор". М.: "Огонёк", ОГИЗ, 1992